Иммунологические свойства химерного белка, содержащего основной капсидный белок echovirus 30 (Picornaviridae: Enterovirus: Enterovirus betacoxsackie)

Полный текст

Введение

Echovirus 30 (Е30, ECHO30; сем. Picornaviridae, род Enterovirus, вид Enterovirus betacoxsackie) и другие представители вида E. betacoxsackie являются доминирующими возбудителями энтеровирусного менингита (ЭВМ) во многих странах. В РФ ежегодно регистрируется от одного до нескольких тысяч случаев заболевания ЭВМ. В периоды с высокой заболеваемостью ЭВМ вирус Е30 чаще других энтеровирусов обнаруживается у больных. В возрастной структуре заболевших ЭВМ более 90% приходится на долю детского населения. В последние годы в РФ зафиксирован рост заболеваемости энтеровирусной инфекцией. В возрастной структуре заболевших ЭВМ на территории РФ в 2023 г. доля детского населения составила 91,2%. Чаще других энтеровирусов у больных ЭВМ обнаруживался вирус Е30 (32,39%) [1]. Для успешного выздоровления больного от энтеровирусной инфекции требуется эффективный иммунный ответ. Подобный иммунный ответ включает в себя активацию клеток врожденной иммунной системы и продукцию высоких титров антител плазматическими клетками. При энтеровирусной инфекции особенно важен именно антительный ответ, который развивается при инфицировании и способен предотвратить повторное заражение [2, 3]. Наиболее эффективным способом сформировать гуморальный ответ является профилактическая вакцинация, однако вакцины против большинства энтеровирусов, включая вирус Е30, отсутствуют.

Поверхность капсида энтеровирусов сформирована белками VP1, VP2 и VP3. Среди них VP1 является основным структурным белком капсида Е30. У многих энтеровирусов в составе VP1 обнаружены линейные и конформационные эпитопы, связывание антител с которыми приводит к нейтрализации вируса [4]. На данный момент существует множество исследований, направленных на создание вакцин против энтеровирусов с использованием белка VP1 или пептидов, входящих в его состав. Однако рекомбинантные белки VP1 обычно проявляли меньшую иммуногенность у мышей по сравнению с иммунизацией инактивированными энтеровирусами. Среди подходов, используемых для повышения иммуногенности рекомбинантных белков, применяется конструирование химерных вирусоподобных частиц (англ. virus-like particles, VLP, ВпЧ). ВпЧ в своем строении имитируют размеры и структуру вирусных патогенов, а их поверхность может быть декорирована различными гетерологичными антигенами. Показано, что вакцины, использующие в качестве антигена ВпЧ, обладают высокой иммуногенностью [5–7].

В предыдущем исследовании нами был получен химерный белок, состоящий из S-домена белка VP1 норовируса (S_N), слитого в одну молекулу с белком VP1 Е30 (S_N-VP1_E30). Химерный белок был способен образовывать ВпЧ [8]. В настоящей работе проведено изучение иммуногенных свойств белка S_N-VP1_E30.

Материалы и методы

Получение рекомбинантных белков

Рекомбинантные белки S_N (S-домен капсидного белка VP1 норовируса), VP1_E30 (полноразмерный капсидный белок VP1 энтеровируса Е30) и S_N-VP1_E30 (рекомбинантный химерный белок) в составе плазмид pET22b экспрессировали в Escherichia сoli Rosetta 2 (DE3), очищали методом аффинной хроматографии в денатурирующих условиях и ренатурировали, как описано ранее [8–10].

Получение антисывороток

Для исследования иммуногенности S_N-VP1_E30 использовали самок мышей (n = 30) линии Balb/c (возраст 8 нед, масса 18–20 г). Мышей иммунизировали внутрибрюшинно дважды с интервалом в 2 нед. Для одной инъекции использовали 10 мкг S_N-VP1_E30 в 500 мкл растворителя (50 мМ трис-HСl, 150 мМ NaCl и 20% глюкозы, рН 7,4). Для иммунизации с адъювантом 10 мкг рекомбинантного белка смешивали с 100 мкг Al(OH)₃ («ИмБио», Россия), инкубировали в течение 12 ч при 4 °С, доводили объем до 500 мкл растворителем. В качестве отрицательного контроля мышей иммунизировали только растворителем. Через 19 сут после второй иммунизации производили забор крови, из которой готовили сыворотку крови стандартным методом.

Для исследования взаимодействия антител против S_N-VP1_E30 с вирусом Е30 самку морской свинки (Cavia porcellus) иммунизировали подкожно в двух повторах с интервалом в 2 нед. Для одной инъекции использовали 500 мкг S_N-VP1_E30 в смеси с 5 мг Al(OH)₃ в 5 мл растворителя (50 мМ трис-HСl, 150 мМ NaCl и 20% глюкозы, рН 7,4). Через 21 сут после бустерной иммунизации проводили забор крови и получали сыворотку. Для приготовления суммарной фракции IgG-антител к сыворотке крови добавляли сульфат аммония до 33%, инкубировали в течение ночи при 4 °С и центрифугировали при 14 000 об/мин в микроцентрифуге Minispin (Eppendorf). Осадок растворяли в буфере (50 мМ трис-HСl, 150 мМ NaCl и 10% глицерина, рН 7,4) и проводили диализ против того же буфера.

Иммуноферментный анализ (ИФА)

Очищенные рекомбинантные белки VP1_E30 или S_N разводили физиологическим раствором до концентрации 1 мкг/мл и сорбировали в лунках 96-луночных планшетов в течение 24 ч при 4 °С. Для определения титра антител готовили серийные разведения сыворотки крови в ФСБ-Т (0,01 M натрий-фосфатный буферный раствор, 0,9% NaCl и 0,1% Твин-20, pH 7,4, 5% осветленного лизата клеток E. сoli Rosetta 2) в диапазоне от 100 до 164 025 раз. В качестве вторых антител применяли антитела козы к суммарным иммуноглобулинам (Ig) мыши, конъюгированные с пероксидазой хрена (ИМТЕК, Россия), антитела против мышиных иммуноглобулинов класса M (IgМ) (Elabscience, Китай) или белок А, меченный пероксидазой хрена, для обнаружения антител морской свинки. Для визуализации реакции в лунки планшетов вносили по 100 мкл 0,04% тетраметилбензидина и 0,02% перекиси водорода в натрий-цитратном буферном растворе, pH 5,0. Реакцию останавливали 1N серной кислотой и измеряли величину оптической плотности (ОП) на спектрофотометре Infinite M200 Pro (Tecan, Австрия) в двухволновом режиме: при основной длине волны 450 нм и длине волны сравнения 680 нм.

Для определения авидности антител образцы анализировали в дублях иммуноферментным методом с описанными ниже модификациями. Перед добавлением конъюгата в одну из двух лунок каждого из образцов вносили 100 мкл раствора 8М мочевины в ФСБ-Т, инкубировали в течение 3 мин, отмывали 5 раз и проводили ИФА, как описано выше. Индекс авидности рассчитывали как отношение величины ОП в лунках с 8М мочевиной к величине ОП в лунках без мочевины, полученной для одного образца сыворотки крови, выраженной в процентах.

Реакция нейтрализации

Вируснейтрализующие свойства антител исследовали с помощью реакции нейтрализации вируса Е30 в культуре клеток эмбриональной рабдомиосаркомы – RD («Биолот», Россия). Клетки выращивали в среде DМЕМ, содержащей 2% витаминов для среды RPMI-1640, 2% аминокислот, заменимых для MEM, 2% L-глутамина 200 мМ, пеницилина-стрептомицина («ПанЭко», Россия), 10% эмбриональной телячьей сыворотки («Biosera», Франция). Для заражения использовали вирусы Е30 с генотипом eC2 (изолят 2045/23) и генотипом h (изолят 2700/16), ранее выделенные с использованием клеток RD от больных с подтвержденным методом полимеразной цепной реакции диагнозом «энтеровирусный менингит» [11]. Сыворотку крови иммунизированных лабораторных животных прогревали в течение 30 мин при 56 °С. Далее в 4 повторах проводили последовательные 10-кратные разведения сыворотки полной питательной средой, содержащей 100 50% тканевых цитопатических доз (ТЦД₅₀) Е30, и инкубировали в течение 1 ч при 37 °С. Из лунок 96-луночного планшета, содержащих 100% монослой клеток RD, удаляли ростовую среду и вносили разведения сыворотки крови иммунизированных животных. В качестве контролей использовали сыворотку крови неиммунизированных мышей, питательную среду, не содержащую вирус, и питательную среду, содержащую 100 ТЦД₅₀ Е30. Клетки инкубировали в течение 4 сут при 37 °С и 5% СО₂. Результаты оценивали с использованием колориметрического теста для оценки метаболической активности клеток (МТТ-тест). Для этого в каждую лунку добавляли 10 мкл 0,0005% метилтиазолилтетразолия бромида, растворенного в DMEM, инкубировали в течение 2 ч при 37 °С и 5% СО₂, вносили 100 мкл растворителя (40% ДМСО, 16% SDS и 2% уксусной кислоты, рН 4,7) и перемешивали до полного растворения кристаллов формазана. Учет результатов проводили спектрофотометрически при ОП 570 нм с учетом фоновых значений при 620 нм. Нейтрализующий титр определяли по последнему разведению сыворотки, в которой средний показатель ОП был равен или превышал пороговое значение, рассчитанное как половина разницы между ОП в лунках с незараженными клетками и ОП в лунках с клетками, зараженными вирусом Е30.

Электронная микроскопия

Способность антител против S_N-VP1_E30, полученных из сыворотки морской свинки, взаимодействовать с вирионами энтеровируса Е30 разных генотипов изучали методом электронной микроскопии (ЭМ). Использовали фекалии двух пациентов, в которых были обнаружены Е30 с генотипом еС2 (Е30-еС2 1194/24) и h (Е30-h 2671/17). В качестве контрольного образца использовали фекалии, в которых был обнаружен Norovirus GII.4 130/24. Готовили 10% суспензию вируссодержащих фекалий в физиологическом растворе, центрифугировали при 5000 об/мин в течение 10 мин, супернатант последовательно фильтровали через мембранные фильтры PES Female Luer Lok/Male Luer slip с размером пор 0,45 мкм, а затем 0,22 мкм (Membrane Solutions LLC (MS), Китай) и использовали в работе.

Для проведения иммуноэлектронной микроскопии на медную сетку для ЭМ, покрытую парлодиевой пленкой-подложкой, сорбировали фракцию иммуноглобулинов морской свинки, содержащую антитела класса G (IgG) против S_N-VP1_E30, в течение 60 мин при комнатной температуре. Избыток иммуноглобулинов отмывали водой, сетку помещали на каплю вирусной суспензии и инкубировали в течение 60 мин при 37 °С. Препараты окрашивали водным раствором 2% уранилацетата (рН 4,5). В качестве контроля использовали сетку без сорбированных антител.

Для исследования возможности формирования иммунных комплексов к 20 мкл вирусной суспензии добавляли 20 мкл антител морской свинки и инкубировали в течение 30 мин при 37 °С, затем в течение 12 ч при 4 °С. После инкубации препараты центрифугировали в течение 30 мин при 10 000 об/мин. Полученные осадки разводили в 20 мкл воды и наносили на электронно-микроскопическую сетку, покрытую парлодиевой пленкой, контрастировали в водном растворе 2% фосфорно-вольфрамовой кислоты. Результаты визуализировали с помощью электронного микроскопа просвечивающего типа НТ7700 (Hitachi, Япония).

Результаты

Иммуногенность S_N-VP1_E30

На первом этапе работы сравнивали титры антител к белку VP1_E30 у мышей, иммунизированных слитым белком S_N-VP1_E30 с адъювантом и без. Поскольку VP1_E30 растворялся только в 4М мочевине, он использовался только в качестве антигена для выявления антител методом ИФА. В контрольных образцах сыворотки крови мышей, иммунизированных только буфером для растворения белков, антитела к рекомбинантным белкам VP1_E30 и S_N норовируса не выявлены. Титры суммарных антител против VP1_E30, иммунизированных S_N-VP1_E30, в среднем достигали 1 : 19 000 (рис. 1 а). Использование адъюванта повышало средний титр антител в 3 раза (p = 0,0471). Для того чтобы определить, какая из частей химерного белка обладала большей иммуногенностью, проводили исследование титров антител против норовирусной части (S_N) химерного белка. Установлено, что титры антител против VP1_E30 были значительно выше, чем титры против S_N (рис. 1 а) как при использовании адъюванта (p = 0,0078), так и без него (p = 0,0078). Уровни IgM-антител не отличались между группами мышей, иммунизированных с адъювантом и без него (рис. 1 б).

 

Рис. 1. Сравнение титров антител к белкам VP1_E30 и S_N после иммунизации мышей химерным белком S_N-VP1_E30. а – титры суммарных антител (n = 10); б – титры IgM-антител (n = 10). 1 – титр антител против VP1_E30 при иммунизации без адъюванта, 2 – титр антител против VP1_E30 при иммунизации с адъювантом, 3 – титр антител против S_N при иммунизации без адъюванта, 4 – титр антител против S_N в смеси с адъювантом. * – p ≤ 0,05.

Fig. 1. Comparison of antibody titers to VP1_E30 and S_N proteins after immunization of mice with the chimeric S_N-VP1_E30 protein. a – total antibody titers (n = 10); b – IgM antibody titers (n = 10). 1 – titer of antibodies against VP1_E30 upon immunization without adjuvant, 2 – titer of antibodies against VP1_E30 upon immunization with adjuvant, 3 – titer of antibodies against S_N upon immunization without adjuvant, 4 – titer of antibodies against S_N in a mixture with adjuvant. * – p ≤ 0.05.

 

Установлено, что в среднем индекс авидности суммарных антител против VP1_E30 составил 47% и использование адъюванта не влияло на этот показатель (рис. 2 а). В то же время авидность антител против VP1_E30 была выше, чем авидность антител против S_N (p = 0,044), использование адъюванта сглаживало данный эффект. Индекс авидности IgM-антител к белку VP1_E30 не отличался от показателя у суммарных антител и был выше, чем аналогичный показатель у IgM против S_N вне зависимости от того, использовали адъювант (p = 0,033) или нет (p = 0,015) (рис. 2 б).

 

Рис. 2. Сравнение индексов авидности антител против VP1_E30 и S_N после иммунизации мышей химерным белком S_N-VP1_E30. а – индекс авидности суммарных иммуноглобулинов (n = 10); б – индекс авидности IgM-антител (n = 10). 1 – индекс авидности антител против VP1_E30 после иммунизации мышей S_N-VP1_E30 без адъюванта, 2 – индекс авидности антител против VP1_E30 после иммунизации мышей S_N-VP1_E30 в смеси с адъювантом, 3 – индекс авидности антител против S_N после иммунизации мышей S_N-VP1_E30 без адъюванта, 4 – индекс авидности антител против S_N после иммунизации мышей в смеси с адъювантом. * – p ≤ 0,05.

Fig. 2. Comparison of the avidity indices of antibodies against VP1_E30 and S_N after immunization of mice with the chimeric protein S_N-VP1_E30. a – avidity index of total immunoglobulins (n = 10); b – avidity index of IgM antibodies (n = 10). 1 – avidity index of antibodies against VP1_E30 after immunization of mice with S_N-VP1_E30 without adjuvant, 2 – avidity index of antibodies against VP1_E30 after immunization of mice with S_N-VP1_E30 mixed with adjuvant, 3 – avidity index of antibodies against S_N after immunization of mice with S_N-VP1_E30 without adjuvant, 4 – avidity index of antibodies against S_N after immunization of mice mixed with adjuvant. * – p ≤ 0.05.

 

Взаимодействие антител против S_N-VP1_E30 с Е30

Способность антител к S_N-VP1_E30 взаимодействовать с вирионами Е30 исследовали с помощью ЭМ. На первом этапе подтверждали присутствие в исследуемом препарате вирусных частиц Е30 и норовируса (рис. 3 а, г, ж). Далее с использованием сеток, на поверхности которых сорбированы иммуноглобулины против S_N-VP1_E30, было показано, что исследуемые антитела способны связывать вирусные частицы Е30 генотипов h и eC2 (рис. 3 б, д), что проявилось в увеличении количества наблюдаемых вирионов. Норовирус не выявлялся с использованием сеток, покрытых антителами против S_N-VP1_E30 (рис. 3 з). Исследование образования иммунокомплексов антител против S_N-VP1_E30 с вирусными частицами показало сходные результаты. Добавление к препаратам вирусов Е30-еС2 и Е30-h антител против S_N-VP1_E30 приводило к появлению агрегатов вирусных частиц (рис. 3 в, е), которых не наблюдалось с вирионами норовируса (рис. 3 и).

 

Рис. 3. Электронные микрофотографии иммунокомплексов. Цена деления – 100 нм. a – исходный препарат Е30-еС2 1194/24; б – взаимодействие антител против S_N-VP1_E30 и энтеровируса E30-еС2; в – образования иммунных комплексов с E30-еС2; г – исходный препарат Е30-h 2671/17; д – взаимодействия антител против S_N-VP1_E30 и энтеровируса Е30-h; е – образования иммунных комплексов с Е30-h; ж – исходный препарат Norovirus GII.4 130/24; з – взаимодействия антител против S_N-VP1_E30 и Norovirus GII.4; и – образования иммунных комплексов с Norovirus GII.4.

Fig. 3. Electron micrographs of immune complexes. The bar represents 100 nm. a – original preparation E30-еС2 1194/24; b – interactions of antibodies against S_N-VP1_E30 and enterovirus E30-еС2; c – formation of immune complexes with E30-еС2; d – original preparation E30-h 2671/17; e – interactions of antibodies against S_N-VP1_E30 and enterovirus E30-h; f – formation of immune complexes with E30-h; g – original preparation Norovirus GII.4 130/24; h – interactions of antibodies against S_N-VP1_E30 and Norovirus GII.4; i – formation of immune complexes with Norovirus GII.4.

 

В реакции нейтрализации вируса Е30 в культуре клеток были исследованы сыворотки крови 3 мышей, иммунизированных S_N-VP1_E30 без адъюванта, 3 мышей, иммунизированных S_N-VP1_E30 с адъювантом, и сыворотка морской свинки, иммунизированной S_N-VP1_E30 с адъювантом. Установлено, что антитела мыши и морской свинки были способны нейтрализовать Е30 генотипов h и еС2. У мышей титры нейтрализующих антител варьировали от 20 до 40, а у морской свинки составили 40.

Обсуждение

Многолетний опыт применения вакцин против полиомиелита показывает, что аттенуированные штаммы энтеровирусов способны к быстрому восстановлению вирулентности, а производство инактивированной вакцины сопряжено с биологическими рисками [12]. В связи с этим исследования направлены на разработку альтернативных вакцин, в которых присутствие генетического материала энтеровирусов сведено к минимуму. Субъединичные вакцины показали низкую иммуногенность. Например, при использовании гена VP1 EV-A71 в составе ДНК-вакцины была показана индукция специфичного, но низкого антительного ответа против VP1 EV-A71 у мышей [13]. В другом исследовании при иммунизации короткими пептидами SP55 и SP70 из области VP1 EV-A71 титры антител против них были ниже, чем против инактивированного вируса EV-A71 [14]. Для повышения иммуногенности энтеровирусных белков широкое распространение получили ВпЧ [15]. Полученный в нашем исследовании путем генетического слияния с S-доменом белка VP1 норовируса и VP1 Е30 химерный белок S_N-VP1_E30 образовывал полые сферические ВпЧ диаметром 30–50 нм [8]. Иммунизация мышей раствором S_N-VP1_E30 без адъюванта, приводила к продукции высоких титров антител против VP1_E30 с авидностью, превышающей 50%. Титры антител против VP1_E30 были сопоставимы с титрами антител против VP1 EV-A71, полученными другими авторами при иммунизации мышей инактивированным вирусом [16, 17].

Следует отметить, что титры антител против VP1_E30 были намного выше, чем титры антител против S_N. Индекс авидности к белку VP1_E30 также был выше (p = 0,044), чем к норовирусному S_N, при иммунизации без адъюванта, что свидетельствует о развитии гуморального иммунного ответа преимущественно на антиген, расположенный на поверхности химерных ВпЧ. В аналогичном исследовании иммуногенных свойств ВпЧ, состоящих из S_N и белка VP8 ротавируса, были получены сходные результаты, титры антител к VP8 были выше, чем к S_N [18].

Особый интерес представляет продукция антител IgM против химерного белка, которые сохранялись на 33-и сутки после иммунизации в титрах, в среднем составляющих 1 : 1500. Ранее W. Zhu и соавт. показали, что небольшие дозы моноклональных IgM М20 против VP1 энтеровируса EV-A71 нейтрализовали EV-A71 in vitro и in vivo более эффективно, чем IgG. Кроме того, IgM были способны нейтрализовать другие энтеровирусы (CVА6, CVА10 и CVА16), в отличие от IgG [19, 20].

Последние 10 лет в генотиповой структуре российских штаммов вируса Е30 преобладали 2 генотипа: h и eC2 [1, 21]. Для того чтобы понять, как антитела против химерного белка S_N-VP1_E30 взаимодействуют с разными генотипами E30, проводили иммунную ЭМ. Показано, что антитела способны связывать вирионы E30 генотипов h и еС2 как при сорбции антител на подложке микроскопической сетки, так и в свободном виде, с образованием агрегатов вирусных частиц. Данные результаты свидетельствуют о сохранении антигенных детерминант в составе химерного белка, антитела против которых способны связывать вирионы Е30 разных генотипов. Полученные нами результаты совпадали с описанными ранее для EV70. D. Chen и соавт. показали, что антитела против VP1 EV70 также вызывали иммунопреципитацию разных генотипов вируса [22]. Кроме того, после иммунизации двух видов животных антитела против S_N-VP1_E30 нейтрализовали разные генотипы Е30 in vitro, что свидетельствует о перспективности использования S_N-VP1_E30 в качестве антигена в составе вакцины.

Следует отметить, что в ответ на иммунизацию S_N-VP1_E30 образовывались антитела против S-части белка VP1 норовируса. Однако эти антитела не были способны связывать вирионы норовируса. Данное наблюдение объясняется структурной организацией вириона норовируса, VP1 которого состоит из P- и S-доменов. При этом Р-домен формирует поверхность капсида и стерически экранирует доступ антител к S-домену, который расположен внутри капсида [23].

Заключение

Таким образом, иммунизация двух видов лабораторных животных с использованием S_N-VP1_E30 показала сильный антительный ответ на VP1 E30. Антитела против VP1 E30 были способны связывать и нейтрализовать in vitro разные генотипы Е30. Представленные данные свидетельствуют о том, что химерный белок S_N-VP1_E30 может быть предложен в качестве антигена в составе вакцины для профилактики заболеваний, вызванных E30.

Об авторах

Дмитрий Александрович Мелентьев

ФБУН «Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. академика И.Н. Блохиной» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)

Автор, ответственный за переписку.
Email: dim-melente@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-2441-6874

младший научный сотрудник лаборатории иммунохимии 

Россия, 603950, г. Нижний Новгород

Дмитрий Викторович Новиков

ФБУН «Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. академика И.Н. Блохиной» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)

Email: novikov.dv75@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-7049-6935

канд. биол. наук, доцент, ведущий научный сотрудник лаборатории иммунохимии 

Россия, 603950, г. Нижний Новгород

Екатерина Валерьевна Мохонова

ФБУН «Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. академика И.Н. Блохиной» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)

Email: ekaterinamohonova@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-9742-7646

научный сотрудник лаборатории иммунохимии 

Россия, 603950, г. Нижний Новгород

Надежда Алексеевна Новикова

ФБУН «Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. академика И.Н. Блохиной» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)

Email: novikova_na@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-3710-6648

д-р биол. наук, профессор, ведущий научный сотрудник, заведующая лабораторией молекулярной эпидемиологии вирусных инфекций 

Россия, 603950, г. Нижний Новгород

Александр Юрьевич Кашников

ФБУН «Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. академика И.Н. Блохиной» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)

Email: mevirfc@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-1033-7347

научный сотрудник лаборатории молекулярной эпидемиологии вирусных инфекций 

Россия, 603950, г. Нижний Новгород

Светлана Григорьевна Селиванова

ФБУН «Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. академика И.Н. Блохиной» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)

Email: svetafor22@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-6610-1774

канд. биол. наук, старший научный сотрудник лаборатории молекулярной эпидемиологии вирусных инфекций

Россия, 603950, г. Нижний Новгород

Людмила Николаевна Голицына

ФБУН «Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. академика И.Н. Блохиной» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)

Email: lyudmila_galitzina@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-8064-4476

канд. биол. наук, ведущий научный сотрудник лаборатории молекулярной эпидемиологии вирусных инфекций 

Россия, 603950, г. Нижний Новгород

Владислав Александрович Лапин

ФБУН «Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. академика И.Н. Блохиной» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)

Email: fridens.95@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-5905-5722

младший научный сотрудник лаборатории иммунохимии 

Россия, 603950, г. Нижний Новгород

Мария Игоревна Цыганова

ФБУН «Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. академика И.Н. Блохиной» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)

Email: maria_che@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-2811-6844

канд. биол. наук, ведущий научный сотрудник лаборатории иммунохимии 

Россия, 603950, г. Нижний Новгород

Дмитрий Евгеньевич Зайцев

ФБУН «Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. академика И.Н. Блохиной» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)

Email: mitya.zaitseff@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-7663-6924

старший лаборант лаборатории иммунохимии 

Россия, 603950, г. Нижний Новгород

Виктор Владимирович Новиков

ФБУН «Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии им. академика И.Н. Блохиной» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор)

Email: mbre@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-2449-7213

д-р биол. наук, профессор, ведущий научный сотрудник, заведующий лабораторией иммунохимии 

Россия, 603950, г. Нижний Новгород

Список литературы

Дополнительные файлы